Татьяна Кирюшатова
«Расписные валенки». Сказка
▼ Скачать + Заказать документы
Дорогие коллеги, предлагаю вашему вниманию свою новую сказку. На ее основе можно познакомить детей с валенками, с процессом валяния, с некоторыми народными традициями.
***
Давным-давно это было. Жил на селе паренек один – Тимофейка. Хоть и молодой он парень был, да рукастый, все умел, любая работа у Тимофейки спорилась.
А на всю округу Тимофейка тем прославился, что валенки валять умел, да такие валенки, что лучше и представить нельзя.
Публикация «„Расписные валенки“, Сказка» размещена в разделах
В ту пору далекую по валенкам о женихах судили. Хороши валенки – знать и жених хорош: и рукаст, и домовит, и денежка у него водится. А коль валенки с дырой, так и жених такой.
Тимофейка в завидных женихах ходил. Все девушки на выданье на него поглядывали. Бывало идет он по улице, а девчата уже у окошек. Какая посмелее, та и крикнет:
- Куда, Тимофей, направляется? Уж не жениться ли надумал?
Тимофей улыбнется да дальше пойдет, а сам подумает:
- Девчат много, да по сердцу ни одной нету.
По соседству с Тимофейкой бабка Параська жила, а при ней внучка – Любашка – веселушка да затейница. Жили они бедно-пребедно: на обед каши ложка, на ужин хлеба крошка.
Бабка Параська старая совсем была, а Любашка на выданье. Только вот приданого за ней никакого не было.
Бабка Любашке одно талдычит:
- За Тимофейку надо тебе замуж выйти.
А Любашка в ответ:
- Тимофейка мне нравится. Только он в мою сторону даже не смотрит.
Вот как-то зимой, в вечерок Крещенский, бабка и говорит:
- А что Любашка, хочешь узнать в какой стороне твой суженый живет?
Любашка – дело молодое:
- Хочу, - отвечает.
- Ну, бери свой валенок, - говорит бабка, - и кидай через забор. Как валенок упадет, так и поглядим, в какую сторону носком укажет.
Любашка смеется, а бабка одно твердит:
- Гадание это – дело верное. В молодые лета и я на валенках гадала. Показал валенок на соседнюю улицу, туда я замуж и вышла.
Валенки у Любашки старые-престарые, ношеные-переношенные, латаные-перелатанные. Давно пора новые купить, да только денег у них с бабкой кот наплакал.
Вот вышла Любашка во двор, сняла с ноги валенок, да и кинула через забор. А Тимофейка в ту пору как раз мимо проходил, вот Любашкин валенок ему прямо в лоб и угодил.
- Это что ж такое? – рассердился Тимофейка. – Кто тут валенками бросается?
А потом вспомнил про гадание девичье на валенках, заулыбался. Глядит, Любашка-соседка из калитки выглядывает.
- Любашка, - говорит Тимофей. – Держи свой валенок.
- Это не мой, - отвечает Любашка, а у самой глазки, как озорные огонечки светятся. – Мой новый был, а ты мне старый да драный подсовываешь.
Смеется Тимофей, а сам от Любашки глаз отвести не может:
- Хороша девка, - думает. – Как это я раньше ее не замечал?
А Любашка стоит перед ним в одном валенке драном да потешается:
- Вот теперь, где хочешь мой новый валенок ищи.
Тимофейка посмеялся-посмеялся вместе с Любашкой да и говорит:
- Хорошо, Любушка, будут тебе к утру новые валенки.
Вот пришел Тимофейка домой, достал шерсти овечьей, вымыл ее как следует, вычесал, принялся валенки валять. Валяет валенки, а сам все о Любашке думает: вот же она – моя невеста, рядом совсем, и добрая, и веселая. А глаза-то у Любашки, как небо синее, а губы, как зорька ясная, щечки, как цветы шиповника.
По утру взял Тимофей новые валенки да к Любашке отправился.
- День добрый, - говорит. – Принимай, Любаша работу.
- Так и это не мои валенки, - отвечает Любашка. – Мои-то были не простые, а расписные. По всему голенищу узоры диковинные шли завитушками, звездочки сияли да месяц молодой, а еще на веточках рябиновых снегири красногрудые сидели.
Тимофейка голову повесил, да и повернул восвояси. Бабка Параська давай Любашку ругать:
- Совсем девка сдурела. Парень к тебе со всей душой, а ты.
Любашка и сама не рада. Не поймет, как только в голову взбрело такое сказать. Валенок расписных она в жизни никогда не видела. Чего вдруг про них ляпнула?
Тимофей в тот же день в город подался. По городу ходит, народ про расписные валенки расспрашивает. Люди только диву даются да плечами пожимают.
Закручинился Тимофей, да делать нечего, домой отправился. Идет, а сам все про Любашку думает, про глаза ее, как небо синие, про губы, как зорька алая, про щечки, как цвет шиповника.
Зимой день короток, быстро темнеет. Такая темнота наступила, хоть глаз выколи, еще и вьюга поднялась. Со всех сторон вьюжит, кружит, дороги заметает, Тимофея с пути сбивает. Тимофей шел-шел, да и упал в сугроб, лежит, а вьюга над ним все сильней и сильней куражится.
- Что тут делать? – думает Тимофей. – Буду в сугробе лежать, авось стихнет вьюга, да тьма рассеется.
Тут и правда, ветер утих, на небо месяц молодой вышел, звездочек за собой привел.
Вылез Тимофей из сугроба, оглянулся вокруг, растерялся: все дороги снегом замело, не понять теперь в какую сторону идти. Тут глядит, месяц молодой с небес будто ему подмигивает, да своим светом дорожку указывает, осветил тропку узкую, иди мол, Тимофейка, ничего не бойся.
Пошел Тимофей по тропинке. Шел он долго ли, коротко ли, увидал перед собой домик маленький, в окошке огонек светится. Постучал Тимофей в дверь, а в ответ слышит:
- Не заперто!
Вошел он в горницу, видит, сидят перед ним трое: Ночь-полночь, Вьюга-завируха да Месяц молодой.
- Хорошо мы сегодня потешились, - говорит Вьюга-завируха.
- Хорошо позабавились, - Ночь-полночь добавляет.
- Чего тут хорошего? – отвечает им Тимофейка. – Доброго да честного человека с пути-дороги сбили.
- Добрые да честные люди по ночам морозным дома сидят, лесными тропами не ходят, – Месяц молодой говорит. – Ты уж, Тимофей на нас зла не держи. Лучше расскажи где был да что видел.
- И рассказывать нечего, - говорит Тимофейка. – Полюбилась мне одна девица – соседка Любушка. А она, веселушка да затейница, играть со мной вздумала. Валенки у меня просит, да не простые, а расписные. Такие, чтоб по всему голенищу узоры диковинные шли завитушками, звездочки сияли да месяц молодой, а еще чтоб на веточках рябиновых снегири красногрудые сидели.
Задумалась Ночь-полночь, Месяц молодой затылок почесал, а Вьюга-Завируха говорит:
- Эта беда – не беда. Попробуем мы тебе помочь.
Тимофейка из-за пазухи валенки достал :
- И как из них расписные сделаются?
Вьюга-завируха до валенок лишь дотронулась, появились на них узоры диковинные завитушками. Ночь-полночь дотронулась – засияли на голенище звездочки, а Месяц молодой улыбнулся, да в тот же миг лик его на валенках проявился.
- Чем могли-помогли, - говорит Тимофейке Ночь-полночь. – Пора нам в разные стороны расходиться, а ты здесь оставайся, жди Зорьку ясную, она тебя с рябиною алой да снегирями красногрудыми поможет.
На том и порешили. Остался Тимофей один в горнице. Ждал-ждал Зорьку ясную, да и задремал. А когда глаза открыл, смотрит, за окном давно белый день.
- Вот дурень я, дурень, - заругал сам себя Тимофейка. – Зорьку ясную проспал. Не видать мне теперь расписных валенок.
А потом смотрит, валенки-то стоят у порога, а на них и рябины грозди алые и снегири красногрудые появились.
Обрадовался Тимофейка:
- Благодарствую, - прокричал да поскорее домой отправился.
На другой день пошел он к Любушке, понес расписные валенки.
Любушка на валенки глядит, глазам своим не верит, а Тимофейка Любушкой любуется да спрашивает:
- Выйдешь ли ты за меня замуж, Любушка-голубушка?
Недолго думая свадебку сыграли. Зажили Тимофейка с Любушкой душа в душу и бабка Параська при них. Детки пошли у них вскорости, прям друг за дружкой: Ванюшка да Танюшка, Мишутка да Анютка, Катюшка да Савушка-голубчик.
А валенки расписные Любушка лишь по праздникам надевала, деткам их историю рассказывала, а детки не верили, думали матушка больно сказки любит, сама все выдумывает, а батюшка ей в этом помогает.
