Четвероногое чудовище или материнский инстинкт

Ольга Кулиненко
Четвероногое чудовище или материнский инстинкт
▼ Скачать + Заказать документы

Четвероногое чудовище или материнский инстинкт

Это было желание мужа – завести собаку. Он хотел ротвейлера. При всей моей любви к животным, я была против. И у меня были весомые аргументы.

Прошло только полгода, как мы получили квартиру. До этого мы жили вчетвером в двенадцати метровой комнате общежития. Из удобств – только туалет на шесть семей и холодная вода в кране.

В общем, я наслаждалась удобствами и квадратными метрами. Надеялась, что мои два сына, заимевшие не просто спальное место, а целую комнату, помогут мне ее обустроить, хотя бы озвучив свои желания. В семье будет покой и порядок, и мы заживем счастливо.

Публикация «Четвероногое чудовище или материнский инстинкт» размещена в разделах

• Темочки

Меньше всего мне хотелось добавить себе хлопот. А муж изо дня в день рассказывал, что это мечта его детства, мальчишкам пойдет на пользу, все хлопоты он берет на себя. И все в таком духе…

Решили собаку брать правильную: через клуб, с родословной. На выставки будем ходить, медали получать.

Когда в доме появилось это четвероногое чудовище, все перевернулось вверх дном. Я распрощалась с мечтами об уютной спокойной жизни. Невозможно даже представить, сколько всего может натворить и испортить маленький щенок. Ее звали Анида. В ход шло все: детские колготки, шарфики, тапки, мягкая мебель. Я спокойно пережила, когда она съела мою песцовую шапку, но когда пострадали мои австрийские шпильки, плакала. Причем, пока семья дома, это милый щенок. А стоит только оставить ее одну-не знаешь к чему вернешься.

Но что поделаешь: ребенок есть ребенок. Дети шалят. Воспитывали как могли.

Я била ее один раз. Тогда мои малыши заигрались с уже подросшей собакой. Слышу смеются, визжат, катаются по полу клубком-где руки, где лапы, не понять. И вот Анида, разгоряченная азартом игры, бросилась в лицо моего сына и сильно оцарапала щеки и нос клыками. Дальше уже потеряла над собой контроль я. Под руку попались мальчишьи подтяжки. Я стегала ее снова и снова, крича: «Нельзя! Нельзя!».

Я думаю, что собака в этот момент чувствовала то же самое, что и я. Я-мать, я-самка, и я загрызу за своего детеныша.

Не знаю-то ли от боли, то ли от страха, собака описалась. Но больше никогда в жизни, а умерла она от старости, Анида не обижала членов семьи.