Жданова Татьяна Дмитриевна
Истории к разговору с детьми о семье «Наши любимые бабушки». Пособие для воспитателя
▼ Скачать + Заказать документы
Наши любимые бабушки
Продолжаю серию публикаций – в помощь тематическим беседам с детьми.
Юные иллюстраторы помогли мне «оживить» картинки мягкими акварельными карандашами и пастельными мелками.
*
Наш словарик:
Бабушка – заботливая мама кого-то из родителей, имеющая любимых внуков.
О бабушках – следующие истории. Ребята, постарайтесь ответить на вопросы в их заглавии.
Послушайте вначале, как писали о бабушках в старину Иван Белоусов, Алексей Плещеев, Лев Толстой:
ЧТО РАССКАЗЫВАЛА БАБУШКА ВНУКУ?
Публикация «Истории к разговору с детьми о семье „Наши любимые бабушки“, Пособие для воспитателя» размещена в разделах
Зима, закрыты ставни. А в печке огонек.
Я с бабушкой-старушкой уселся в уголок.
Мороз трещит и пишет узоры на окне.
А я сижу у печки: тепло, уютно мне.
И бабушкину сказку я слушаю сквозь сон,
Как в некотором царстве жил славный царь Додон.
***
НЕУЖЕЛИ Я ТОЖЕ БУДУ БАБУШКОЙ?
Бабушка, ты тоже маленькой была?
И любила бегать, и цветы рвала?
И играла в куклы ты, бабуся, да?
Цвет волос, какой был у тебя тогда?
Значит, буду также бабушкой и я?
Разве оставаться маленькой нельзя?
***
ПОЧЕМУ ВНУЧКУ НАЗВАЛИ БЛАГОДАРНОЙ И ВНИМАТЕЛЬНОЙ?
У бабушки была внучка: прежде внучка была мала и все спала, а бабушка сама пекла хлеб, мела избу, мыла, шила, пряла и ткала. На внучку.
А после бабушка стала стара, легла на печку и все спала. И внучка пекла, мыла, шила, ткала и пряла. На бабушку.
***
Конечно, сейчас другое время, и бабушки уже не лежат на печи. Но они все также ждут от младшего поколения любви и внимания.
ЧТО СКАЖЕТ БАБУШКА?
Стала бабушка старенькой, хворою,
От ходьбы она устает.
Храбрым летчиком стану скоро я,
Посажу её в самолет.
Не тряхну её, не качну её.
Отдохнет она наконец.
Скажет бабушка: «Ай да внучек мой,
Ай да летчик мой, молодец!»
***
КОГО ПРИВЛЕКЛА ВКУСНАЯ ЕДА БАБУСИ?
В кухне, в доме вдруг запахло так,
Что на крышах облизнулись кошки,
Что, дворы покинув,
Семь собак
Посидеть пришли нам под окошки.
Воробьи шумят:
«Сюда! Сюда!»
Квохчут куры, шеи тянут гуси…
Вот какая вкусная еда
У моей готовится бабуси!
***
ПОЧЕМУ ВНУКИ ВЫРОСЛИ МАСТЕРАМИ И МАСТЕРИЦАМИ?
До чего пригожие у бабушки внуки росли, хоть на картинку снимай, да в рамку ставь. Без ума она их любила, только пестовала с умом.
Кровью, бывало, жалостливое сердце обливается, когда старшенький внук в трескучий мороз дрова пилить собирается. Сердце свое твердит: «Не пускай, пожалей, ознобится», – а она: «Иди, милый внук-богатырь. Дубей на ветру. С морозом спорь. Отцовскую трудовую славу своим трудом подпирай».
У внучки, бывало, глазенки слипаются, ручонки еле веретено крутят, а бабушка ей: «Ах, какая у нас тонкопряха растет проворная, да неустанная, да дреме-сну неподатливая».
Замиловать бы девчоночку, да пальчики бы ее ловкие перецеловать, а бабушка изъян в пряже ищет. То в нитке тонина не ровна, то слабина одолевает. На изъяны укажет и хорошее заметит. Да не просто так, а дорогой бабушкиной лаской, редким огневым словом душу девочке осветит и согреет.
Попусту, бывало, самого любимого, меньшего внука не приласкает. За работу жалует. Не велик труд чашку подать или там лукошко с угольками к самовару поднести, а для четырехгодовалого и это за работу меряется.
Мастерами и мастерицами вырастила бабушка своих внучат. И кудри у них к лицу вьются, и дорогая лента в косе по заслугам красуется, и лаковые сапоги по делам горят. Трудовой завязи люди. Умельники. В бабушку.
Не дожила до светлых дней старая мать-бабушка. Только и умереть не умерла.
Когда старшего внука за доменную работу награждали, его и спрашивают:
– В кого ты богатырем стал? Откуда в тебе такой жар доменный?
А тот малость вздохнул да и отвечает:
– От бабушки. В работе она меня выпестовала, в труде вырастила. От нее и огонь во мне.
А внучка, ставшая ткачихой, старшему брату в подпев:
– И у меня от нее нитка не рвется – ситец смеется. Она меня звонкие нитки прясть выучила.
А младшенький внук отобрал самые всхожие, самые мудрые бабушкины слова и светлыми сказаниями глубоко запахал их в людской памяти.
Чтобы не забывали да другим пересказывали. Пересказывали, да в живых юных душах трудовой негасимый огонек зажигали
***
ПОСЛЕ ЧЕГО КАША СТАЛА ДЛЯ ВОЛОДИ ВКУСНОЙ?
По лёгкому декабрьскому морозцу Володя прибежал из школы. От него веяло свежестью, на воротнике пальто блестели кристаллики снежинок. С порога мальчик почувствовал теплый запах пшенной каши.
– Бабуль! Как есть хочется!
…Они сели обедать. Володя набрал в ложку каши и спешно отправил её в рот. Жевал сначала быстро, а потом всё медленнее и медленнее. Проглотил, положил ложку в тарелку и вопросительно посмотрел на бабушку:
– Что-то сегодня каша невкусная.
– Вовочка, ведь сейчас идёт пост. Вот кашку я и не сдобрила маслицем. Но она и без масла, внучек, вкусная. Только её надо хорошо разжёвывать.
– Не, бабуля, я не хочу её.
– А ты послушай, что я тебе расскажу.
Мальчик вскинул на бабушку свои голубые с любопытенкой глаза.
– Было это давным-давно, когда я ещё была маленькой. Гитлера уже прогнали, война кончилась. Кругом была разруха, люди умирали с голода. А нас, детей-то, у родителей было трое. Дома – шаром покати – ни крошки хлеба. Мама с папой работали день и ночь, а зарплату задерживали месяцами. И вот однажды её выдали отцу мешком пшена.
Какая это было радость!
Через час мы все уже сидели за столом и за обе щеки уплетали кашу.
– Без масла? – полюбопытствовал Володя.
– Конечно, без масла! Мы ели кашку-то, да похваливали. – Вот так, внучек, мы с Божьей помощью и избежали голодной смерти, – и бабушка вздохнула.
Вдруг раздался звонок. Володя вскочил открывать дверь. На пороге стоял старший брат Сеня.
– Ух, как хорошо пахнет кашей! – заулыбался он, – а ты, Вовк, уже дома?
– Ага, мы уже едим.
Бабушка поставила перед братом тарелку с кашей. Он взял ложку и, как ни в чём не бывало, стал есть. Вова во все глаза таращился на брата:
– Сеньк! Каша-то без масла, а ты уплетаешь её за обе щеки!
– Она сегодня и должна быть без масла. Пост, братик мой родненький, – съязвил Семён. – А ты что не ешь? … Слабак, ты, Вовка!
– Я слабак? – младший быстро взял ложку. Он стал пережевывать крупинки, как говорила бабушка, с большим усердием. И странное дело – почувствовал вдруг Вовка особый, раньше им не замечаемый вкус. На лице его появилась улыбка:
Бабуль, а и взаправду каша-то вку-усная!
***
ЧТО В БАБУШКЕ ВОСХИЩАЕТ ВНУКА?
Бабушка в лесу точно хозяйка и родная всему вокруг – она ходит медведицей, всё видит, всё хвалит и благодарит. От неё – точно тепло течёт по лесу, и когда мох, примятый её ногой, расправляется и встаёт – мне особенно приятно это видеть.
Однажды, ослеплённый думами, я провалился в глубокую яму, распоров себе сучком бок и разорвав кожу на затылке. Сидел на дне, в холодной грязи, липкой, как смола, и с великим стыдом чувствовал, что сам я не вылезу, а пугать криком бабушку было неловко. Однако я позвал её.
Она живо вытащила меня и, крестясь, говорила:
– Слава те, Господи! Ну, ладно, что пустая берлога, а кабы там да хозяин лежал?
И заплакала сквозь смех. Потом повела меня к ручью, вымыла, перевязала раны своей рубашкой, приложив каких-то листьев, утоливших боль, и отвела в железнодорожную будку, – до дому я не мог дойти, сильно ослабев.
Я стал почти каждый день просить бабушку:
– Пойдём в лес!
Она охотно соглашалась, и так мы прожили всё лето, до поздней осени, собирая травы, ягоды, грибы и орехи. Собранное бабушка продавала, и этим кормились.
И всё более удивляла меня бабушка, я привык считать её существом высшим из всех людей, самым добрым и мудрым на Земле, а она неустанно укрепляла это убеждение. Как-то вечером, набрав белых грибов, мы, по дороге домой, вышли на опушку леса, бабушка присела отдохнуть, а я зашёл за деревья – нет ли ещё гриба?
Вдруг слышу её голос и вижу: сидя на тропе, она спокойно срезает корни грибов, а недалеко от неё, вывесив язык, стоит серая, поджарая собака.
– А ты иди, иди прочь! – говорит бабушка. – Иди с Богом!
Незадолго перед этим Валёк отравил мою собаку, мне очень захотелось приманить эту, новую. Я выбежал на тропу, собака странно изогнулась, не ворочая шеей, взглянула на мея зелёным взглядом голодных глаз и прыгнула в лес, поджав хвост. Осанка у неё была не собачья, и, когда я свистнул, она дико бросилась в кусты.
– Видал? – улыбаясь, спросила бабушка. – А я вначале обозналась, думала – собака, гляжу – ан клыки-то волчьи, да и шея тоже! Испугалась даже: ну, говорю, коли ты волк, так иди прочь! Хорошо, что летом волки смиренны.
Бабушке нравилось, что я терпеливо отношусь к боли.
– Молодец, – хвалила она, – есть терпенье, будет и уменье!
Каждый раз, когда у неё скоплялось немножко денег от продажи грибов и орехов, она раскладывала их под окнами «тихой милостыней», а сама даже по праздникам ходила в заплатах.
– Хуже нищей ходишь, срамишь меня, – ворчал дед.
– Ничего, я тебе – не дочь, я ведь не в невестах.
Я очень окреп за лето и одичал в лесу, утратив интерес к жизни сверстников.
. Скворцу, отнятому у кота, бабушка обрезала сломанное крыло, а на место откушенной ноги ловко пристроила деревяшку и, вылечив птицу, учила ее говорить:
– Ну, проси: «скворушке – кашки!»
Скворец, скосив на нее круглый, живой глаз юмориста, стучит деревяшкой о тонкое дно клетки, вытягивает шею и свистит иволгой, передразнивает сойку, кукушку, старается мяукнуть кошкой, подражает вою собаки, а человечья речь не дается ему.
– Да ты не балуй! – серьезно говорит ему бабушка. – Ты говори: «скворушке – кашки!»
Черная обезьяна в перьях оглушительно орет что-то похожее на слова бабушки, – старуха смеется радостно, дает птице просяной каши с пальца и говорит:
– Я тебя знаю, притворяшка ты, – все можешь, все умеешь!
И ведь выучила скворца: через некоторое время он довольно ясно просил каши, а завидя бабушку, тянул что-то похожее на – Дра-астуй.
Сначала он висел в комнате деда, но скоро дед изгнал его к нам на чердак, потому что скворец выучился дразнить дедушку.
***
ПОЧЕМУ БАБУШКУ НАЗЫВАЮТ МИЛОСЕРДНОЙ?
Наша бабушка не могла видеть ничьего страдания, и стоило при ней только ударить какое-либо животное или раздавать насекомое, чтобы попасть надолго в ее немилость.
Раз сестра моя, лет шести девочка, купила себе чижа в клетке. Чиж казался очень веселым; он чирикал, прыгал.
Мы все, и братья, и сестры, и я, радовались на него и любовались. Пришла к нам бабушка. Сестра, конечно, сейчас же побежала к ней со своим чижом и собиралась уже вынуть его из клетки, как бабушка остановила ее. Она положила ей руку на голову и, нагнувшись к ней, спросила ласково:
– Купила ты птичку для того, конечно, чтоб выпустить ее на волю?
– Зачем? – спросила с удивлением и даже с испугом сестра, подняв на нее глаза.
– Извини, девочка, – сказала бабушка грустным голосом, – я думала, что ты добренькая и настолько велика, что понимаешь, как дурно, как грешно мучить такое крошечное создание Божье.
– Да кто же его мучит? – спросила обиженно сестра. – Его никто не трогает. У него все есть: и корм, и питье, и посмотрите, какая клеточка, чудо.
Сестра приподняла клетку к самому лицу бабушки.
– Да, у него все есть, кроме того, что ему надо, – сказала бабушка, как бы с укоризной. Она не прибавила на слова, но мы отлично видели, что она недовольна нами.
До обеда бабушка сидела с матушкой, а за обедом она говорила с нами, как ни в чем не бывало. После обеда, увидев нас у окна возле клетки, она подошла к нам и стала любоваться на чижа.
– Бедненькая пташка, – сказала она, – думала ли ты несколько дней тому назад, когда летала на свободе, что кончишь жизнь в такой неволе? А детки твои, кормит ли их отец, или они все уже померли от голода? А как они ждали тебя, как высовывали свои головки из гнездышка, как разевали большие рты и кричали, кричали! Как им было голодно и как холодно ночью! А вот вы во сколько раз больше птички, а что бы вы стали делать, если бы кто-нибудь отняли у вас маму?
Бабушка ушла. Мы молчали. Птичка уже не казалась нам такою забавною. Через полчаса отпертая клетка, стояла на открытом окне.
Чиж, попрыгивая, приблизился к отпертой дверке и, как бы почуяв свободу, встрепенулся всем телом, огляделся во все стороны, сделал два – три прыжка за пороге и, как бы не веря своему счастью, остановился, опять оглянулся и, прыгая, вышел на откос подоконника, сел, зачирикал громко, радостно, вспорхнул и, продолжая чирикать, улетел.
– Пусть Господь тебя порадует так же, милая девочка, – сказала бабушка, видевшая всю сцену. Она подошла к сестре и крепко поцеловала ее в голову и в лоб.
Сама бабушка считала своею обязанности откупать на волю птиц. В праздник Благовещения она не только откупала полные клетки птиц, но, когда у нее не было денег, она употребляла все свое красноречие, чтоб убедить продавца в беззаконности его торговли.
Некоторые отвечали ей грубостью, а иные, подумав, отворяли клетки и, глядя, как маленькие пташки толкали и тиснили друг друга у дверки, говорили: «эк их, словно люди, – от радости ума лишились».
***
Знаете ли вы, что молодые птицы-канарейки ухаживают за своей бабушкой? Вот послушайте:
КАК ВНУКИ ПРИШЛИ НА ПОМОЩЬ БАБУШКЕ– КАНАРЕЙКЕ?
Пожилая канарейка была родоначальницей большой стаи, жившей на чердаке. Когда ей стало трудно подлетать к общей кормушке, двое молодых потомков пришли на помощь.
Два года, до самой ее смерти, они кормили ослабленную годами птицу из собственного клюва как маленькую. И что особенно удивительно, – бабушка встречала их, хлопая крыльями, как это обычно делают птенцы.
Такая семейная привязанность внуков и детей к состарившимся близким далеко не всегда встречается даже у людей.
Как вы думаете – кто же наделил этих животных чувством, которое у нас называется «сердечностью»?
Может быть они даны для того, чтобы мы, люди, оглянулись и посмотрели на себя со стороны?
***
А теперь перейдем к физкультминуткам:
ЗА ЧТО Я ЛЮБЛЮ СВОЮ БАБУШКУ?
У мамы – работа, у папы – работа.
(потопать ногами, похлопать руками)
У них для меня остаётся суббота.
(покачать головой влево-вправо)
А бабушка дома всегда.
Она не ругает меня никогда!
(обхватить себя за плечи и их погладить)
Усадит, накормит:
(присесть, поднести кончики пальцев ко рту, как бы есть)
– Да ты не спеши.
Ну, что там стряслось у тебя, расскажи? –
(ладошки, сложив домиком, поднести ко рту)
Я говорю, а бабушка не перебивает,
(приставить палец к губам)
по крупинкам гречку сидит перебирает.
(вытянуть ладонь и пальчиками другой руки на ней пошевелить)
Нам хорошо – вот так, вдвоём.
(обхватить себя за плечи и их погладить)
Без бабушки – какой же дом?
(руки сложить домиком над головой)
***
ЧТО СКАЖЕТ БАБУШКА ВНУКУ?
Стала бабушка старенькой, хворою,
(согнуться и опереться на «палку»)
От ходьбы она устает.
(присесть, как бы «обтереть пот со лба»)
Храбрым летчиком стану скоро я,
(поднять руки вверх, похлопать в ладоши)
Посажу её в самолет.
(руки в стороны, покачать ими как крыльями)
Не тряхну её, не качну её.
(попрыгать на месте)
Отдохнет она наконец.
(присесть, голову склонить набок)
Скажет бабушка:
«Ай да внучек мой,
(с улыбкой вытянуть руки вперед и поднять большие пальцы)
Ай да летчик мой, молодец!»
(с радостью развести руки по сторонам)
***
ПРИЯТНО ЛИ ЗАБОТИТЬСЯ О БАБУШКЕ?
Раздается скрип ворот –
(хлопки перед собой)
Наша бабушка идет.
(шагать на месте)
Подбегу я к ней сначала,
(побежать на месте)
Поцелую посильней,
(дотронуться пальцами губ и протянуть руки вперед ладонями вверх)
Постелю ей одеяло,
(присесть и поводить руками над полом из стороны в стороны)
Принесу подушки ей.
(шаги на месте, руки вперед и как бы держать что-то)
С ней мы сядем на терраске,
(присесть, руки на пояс)
Ей в пиалу чай налью
(руку вперед, сжать и наклонить ладонь вниз, как бы наливать)
И пока не задремлю,
(присесть, наклониться в правую сторону и приложить сложенные руки
к правой щеке)
Буду слушать, слушать сказки.
(приставить руки к ушам)
***
В публикации использованы мои истории, а также стихи и рассказы Сильвии Капутикян, Гиго Цагараева (с осетинского, Евгения Пермяка, Людмилы Родиной, Максима Горького, Григория Дьяченко, Елены Григорьевой, Гульчехры Сулеймановой.
