Ольга Тутукова
Моя гражданская позиция
Вступление.
По аллее идут две хорошенькие молодые женщины, о чём-то беседуя между собой. Каждая за руку ведёт ребенка лет 3-х – 4-х. Один ребёнок плачет и явно отстает, так что мама тянет его за руку. Женщины разговаривают о чём-то, не обращая внимания на детей. Вдруг мама пла-чущего ребё нка срывается на крик: «Сво…., как ты мне надоел!»- и отвешивает малышу шлепок с такой силой, что он,буквально, летит вперёд.
О чём это я? О порыве гнева? Или глубже? что может статься с этим малышом лет через 10?
Публикация «Моя гражданская позиция» размещена в разделах
Порой мы, как бы окружены вихрями : это войны, пытки, насилие над женщинами и детьми, пренебрежение стариками — это отражает раз-витие любого общества. Но в последние годы слова «подростковая жестокость» мы слышим все чаще и чаще…. И кто- то горестно молчит, кто- то хмыкает, а моя гражданская позиция не позволяет делать ни того, ни другого.
По результатам опросов общественного мне-ния преступность и, в частности, подростковая преступность, волнует людей не меньше, чем инфляция или рост цен.
Проблема детской жестокости существовала всегда. Однако в ХХ веке, по данным статисти-ки, волна детского насилия захлестнула благопо-лучные страны Европы и Америку.
И в нашей стране эти данные не утешитель-ны. Около 8% преступлений в стране – то есть до 155 тыс. преступлений в год – совершается деть-ми и подростками. По оценке экспертов, боль-шинство современных детей от 8 до 17 лет со-гласились бы быть истязателями. 6% школьни-ков готовы на убийство, если оно будет оплаче-но. И так далее… Перечислять все эти факты нет особого желания.
С одной стороны, я понимаю, что это естест-венно: ведь умение сопереживать, примерять на себе шкуру другого формируется у человека только к 20-25 годам. С другой – то, что проис-ходит сейчас в нашей стране, не поддается ника-кому пониманию.
Что же заставляет наших детей вести себя подчас хуже животных?
Ну конечно, в первую очередь, это влияние семейного окружения. Да, иногда случается, что ребенок и в асоциальной среде вырастает отлич-ным парнем, поскольку ему настолько противно все то, что он с детства наблюдает вокруг, что развитие его происходит по принципу «от про-тивного». Да, это бывает, но крайне редко. Го-раздо чаще ребенок, как губка, впитывает ценно-сти той среды, в которой родился и живет. И ес-ли его старшие братья, родители и все друзья проводят время одним и тем же способом – употребляют спиртное и топчут слабых и непо-хожих – то слишком высока вероятность, что подросток построит свою жизнь по тому же сце-нарию. Существует и еще несколько «семейных» причин формирования детской жестокости.
Одна из них- унижение. Чем чаще ребенок подвергается насилию в какой-либо его форме, тем больше вероятность, что он постарается по-высить свою самооценку за счет более слабого существа: котенка, младшего школьника, пен-сионера, в конце концов жены и собственного ребенка.
Другая- одиночество. Если родители увязли в делах и ребенок растет как трын-трава, он не имеет опыта нормального взаимодействия. Не умеет спорить, соперничать, проигрывать. По-этому единственный путь, которым он идет – устранение оппонента, его подавление и в мо-ральном и в физическом плане. То же самое от-носится к детям, которым все дозволено, кото-рым родители никогда и ни в чем не отказывают.
И ещё : не последнюю роль в порождении дет-ской и подростковой жестокости играют СМИ.
И телевидение, и Интернет, и пресса (кото-рую, кстати, подростки читают все меньше) в наши дни замусорены сюжетами о насилии и жестокости. Достаточно включить телевизор и посмотреть его хотя бы пару часов, чтобы полу-чить такой «заряд бодрости», что становится страшно…То тут, то там случаются дикие вещи: бойня в церкви, расстрел однокурсников, одно-классников… .
С распространением социальных сетей в ин-тернете возникло явление «опубличивания» ча-стной жизни. Ради увеличения своего рейтинга подростки снимают на видео жестокие сцены (которые пользуются огромной популярностью, потому, что вызывают сильные чувства зрите-лей) и размещают их на своих страницах. Таким образом, участники избиения становятся героями фильмов, а это добавляет кураж и жестокость удваивается, подкрепленная этим драйвом, и по-множается на подсмотренную с экрана жесто-кость.
. В документальном фильме Иллариона Павлюка «Ген жестокости» проводят эксперимент, в кото-ром исследуют шесть московских подростков. На детекторе лжи фиксируют их физиологические реакции, возникающие при просмотре по-добранных сцен насилия. Результаты заставляют задуматься: только у одного появляются измене-ния состояния, которые связывают с сочувствием и сопереживанием, возникающим от увиденного в моменты, когда герои испытывают боль… У остальных реакции не изменяются, то есть они никак не реагируют на чужие страдания. Как вы-яснилось авторами фильма именно этот единст-венный, еще способный сочувствовать подросток меньше всего смотрит телевизор из-за огра-ничений, установленных родителями
